Рыдал. Бывало. И не стесняюсь этого!

Интервью радио КП

Звезда сериала «Не родись красивой» о влюбчивости, служебных романах, разводе с супругой, приставучих женщинах, внутритеатральных интригах и двойных жизнях В прямом эфире радио «Комсомольская правда» актер Григорий Антипенко рассказывает ведущим Дарье Завгородней и Елене Афониной, почему он против работы с супругами и детьми.
Афонина:
— Здравствуйте. Это программа «Красавицы и чудовище». В нашей студии – Дарья Завгородняя и я, Елена Афонина. В роли чудовища у нас, как известно, выступают мужчины, как правило, симпатичные, положительные и безнадежно потерянные для одиноких женщин. И все это сегодня представляет у нас Григорий Антипенко, наш герой. Актер театра и кино, который знаком миллионам телезрительниц, которого любят, обожают, уважают и даже, может быть, где-то мечтали бы, конечно, занять место спутницы его жизни, но, извините, оно уже занято. Занято давно, как мы понимаем, и, в общем-то, капитально.
Завгородняя:
- А кем занято место рядом с Григорием Антипенко?
Афонина:
— По-моему, ты единственная, кто этого не знает.
Завгородняя:
— А, да, эта прекрасная история произошла на сериале «Не родись красивой», где Григорий Антипенко снимался вместе со своей коллегой Юлией Такшиной и по ходу этого парохода, то есть съемок этого сериала, они полюбили друг друга и поженились. Я даже помню этот сюжет в передаче Андрея Малахова, как Григорий с Юлей там где-то отдыхают, резвятся на пляже, и вся страна думает: повезло же этой Юлии… А ведь, между прочим, все это произошло где? На службе.
Афонина:
- Вот как раз о служебных романах мы и хотели сегодня поговорить. Но, честно говоря, поскольку мужчины у нас все выступают в роли чудовищ, объясняем сразу вам и всем остальным мужчинам тоже, потому что, наверняка, даже за самым положительным мужчиной, все равно тянутся шлейф разбитых женских сердец.
Антипенко:
- Не знаю.
Афонина:
- То есть ни одна одноклассница по вам слезы не лила? Ни одна девушка в институте не рыдала в подушку с воплями: «Гриша, вернись ко мне, Гриша». То есть ничего подобного не было?
Антипенко:
- Да нет, конечно. Вернее, я об этом не знаю. Я не обременен этими слухами и подробностями.

Афонина:
- Да вы что? Да не верим!
Антипенко:
— Не было.
Афонина:
- А, ну, значит, вы рыдали?
Антипенко:
- Ну бывало, конечно. Я человек чувствительный и эмоциональный. Да, актерская природа все-таки, как ни крути. Рыдал. Бывало. И не стесняюсь этого. Другое дело, что на людях я все-таки сдерживаюсь и позволяю себе это делать только на театре и в кино. Ну а в жизни – да вряд ли кто может похвастаться тем, что видел мои слезы.
Афонина:
- Вы вообще влюбчивый человек?
Антипенко:
- Достаточно влюбчивый. Во всяком случае, я не представляю себе отношений между мужчиной и женщиной без этого чувства. Хотя бы обманчивого чувства влюбленности и страсти…
Завгородняя:
— Вот на службе так и бывает всегда – сначала дружба, подружились-подружились… А у вас как с Юлей было?
Антипенко:
- Слушайте, мы с Юлей уже давно не живем вместе…
Завгородняя:
- Так, очень интересно.

Антипенко:
- Так о чем мы будем говорить?
Афонина:
- Как? О служебных романах. Вы теперь можете холодным умом, уже без эмоций разложить по полочкам, чем хороши и чем плохи служебные романы.
Антипенко:
- Да они всем хороши. Вообще любовь – это замечательное чувство. Неважно, насколько оно приходит, но если оно дается человеку, если человек способен любить – это уже великое счастье.
Завгородняя:
- Ну это прекрасно. А вот, допустим, чем-то ваш роман на съемках отличался по техническим качествам, допустим, чисто по внешним, от обычного романа?
Антипенко:
- Не знаю, вы меня подстрекаете рассказывать вам какие-то подробности частные…
Завгородняя:
- А вы про ощущения скажите.
Антипенко:
- У меня всегда это так. Если я влюбляюсь, то это, естественно, на все сто процентов, и я не понимаю, как можно любить там на 50-60 процентов или как-то по-другому. Если ты увлекаешься человеком, то это, конечно же, увлечение, которое, как тебе кажется, на всю оставшуюся жизнь. И как оно получается в дальнейшем? Ну, по-разному складываются отношения. И вы это знаете прекрасно.
Завгородняя:
- Ну как же вы разошлись-то с Юлей? Вот какая незадача! Жалко, мы в рамках темы это не можем обсудить, к сожалению. Но меня всегда волновал вопрос – как так происходит, что на съемках у артистов все время завязываются какие-то романтические отношения. Может быть, они не заканчиваются многолетней семьей, детьми и смертью там в один день в возрасте 90 лет, но вот почему так происходит? Вот Юля, например, играла какую-то очень нехорошую женщину, она очень вредную играла такую.
Антипенко:
- Ну, Юля вообще очень эффектная красивая женщина, начнем с этого.

Завгородняя:
- И все время ей вредных дают играть?
Антипенко:
— Это ее психофизика, к сожалению. Но она острохарактерная актриса, и таких у нас сейчас немного, кто может работать в таком жанре и чувствовать себя хорошо и убедительно – и для зрителей, и для себя самой. Поэтому там все в порядке – все, что касается профессии. А в плане взаимоотношений – ничего я вам не расскажу.
Завгородняя:
— Да нет, не рассказывайте, конечно… А вы хоть расскажите, сейчас-то вы с кем-нибудь встречаетесь? Хоть два слова.
Антипенко:
— Я стараюсь вообще не распространяться о своей личной жизни, чтобы не создавать никаких мифов, никаких иллюзий для зрителей, чтобы они там не воспевали меня и не пели оды мне, обычному человеку, каким я себя считаю.
Завгородняя:
- То есть вы считаете, что в какой-то мере зрительское внимание и вообще внимание широкой публики к этому роману на съемках сериала, который был в рейтингах, — вы там были под прицелами тысяч взглядов и, может быть, это как-то повлияло и разрушило ваши отношения в итоге?
Антипенко:
- Мы с Юлей по-прежнему очень хорошо относимся друг к другу и общаемся, потому что у нас дети, и я себя никаким образом не отделяю – все равно это моя семья и мои дети. Поэтому сказать, что это что-то разрушило, нет, это ничего не разрушило – это просто перетекло в некую другую форму взаимоотношений. Я не сторонник двойных жизней, тройных, четверных, я человек, который, во всяком случае, стремится к честной позиции в отношениях между мужчиной и женщиной. Если что-то возникает или что-то заканчивается, лучше признаться, а не тянуть эту лямку и обманывать себя.
Афонина:
- Подождите, Григорий, закончится может у одного из партнеров, а у второго чувства продолжаются. И, в частности, почему мы решили поговорить о служебных романах, потому что это же еще и, ну, то, что вы видитесь по работе, можете встречаться на съемочной площадке или там в офисе, это создает определенные трудности потом, во взаимоотношениях. Если человек пришел со стороны и ушел в неизвестном направлении, вас ничто не связывает – и это проще… Если это постоянный контакт — это дополнительные проблемы. Потому что один считает, что отношения ушли, другой думает, что нет, это что-то временное и мы попробуем это еще возобновить.

Антипенко:
- Вы хотите, чтобы я совет какой-то сказал по этому поводу?
Афонина:
- Нет, мы хотим понять – диссонанс существует или нет?
Антипенко:
- У меня нет диссонанса, потому что мы не работаем в цеху, в офисе и у нас работа вообще никак не состыковывается. А что касается моей позиции работы с супругами, детьми и прочее, я категорически против этого. Я против семейных конгломератов – это неправильно, на мой взгляд. Ну, есть, конечно, творческие, как бы, мы знаем, не будем их перечислять, союзы, которые… Но это зависит лично от человека. Лично в моей природе оно никак не вяжется. Поэтому как бы изначально, когда мне предлагали сниматься вместе с Юлей, ну, была там, по-моему, парочка каких-то проектов, где мы все-таки пересекались, но это несерьезный тандем. После «Не родись красивой» ничего такого серьезного вместе творческого не было. И все потому, что я ставил условие, что, как бы я запросто уступаю эту позицию Юле, если вы хотите ее снимать, но вместе – ни при каких обстоятельствах.
Афонина:
- Пока вы были семейной парой с Юлей, вы поддерживались этой позиции. Но существовал другой тандем, как это не удивительно, — тандем, который как раз и стал шлейфом «Не родись красивой» — тандем Антипенко-Уварова. То есть, вас снимали же в нескольких проектах, в том числе, и в художественном фильме, и еще в каком-то телепроекте…
Завгородняя:
- Так у них же ничего не было!
Афонина:
- Вот о чем и речь-то. Получается, что этот шлейф удачной работы – он тянет за собой еще и дальнейшее сотрудничество.
Завгородняя:
- Но она же не родственница.

Антипенко:
- Я вам скажу так, что творческие тандемы значительно более устойчивы вообще всегда. Были, конечно, там глобальные ссоры между творцами, причем, серьезными, но которые все равно играли в спектакле – выходили и забывали все свои эмоции и чувства, и играли, как положено. Но, так или иначе, они изначально более стойкие, потому что нет никаких претензий, нет никаких обязательств. Кроме творческих. Если нет каких-то подстав серьезных на площадке, в театре, либо еще где-то…
Завгородняя:
- А какие бывают подставы?
Антипенко:
- Бывают.
Завгородняя:
- Мне вчера, кстати, актриса рассказала, как она работала в рязанском театре – это было открытие сезона – и спектакль начинался в шесть. А она думала, как и везде, начинается в семь. И она пришла к семи. Девка совершенно потрясающая, зовут ее Наталья Булыга, удивительная, очень талантливая. И она такая пришла, все говорят – ага, вот, опоздала… И она поняла, что ей просто эти тетки, которые в театре, которые боялись, что она уведет у них мужа, которая она очень красивая, они ей просто не сказали, что начало в шесть. Представляете, какая подстава? И вот она говорит – я их всех собрала в какой-то момент, поставила им там три бутылки шампанского и говорю – девочки, мужья мне ваши не нужны… Я хочу себе нормального мужа, поэтому можете расслабиться. Вот такая история.
Антипенко:
- Ну, в нашем академическом – да. Именно поэтому я не служу в театре, а вот так по-серьезке, в труппе. Потому что я органически не переношу всех этих внутреннетеатральных интриг, меня это дико бесит, раздражает, а, главное, все это я вижу. Это все так банально и все так просто, и все так на поверхности, что, к сожалению, от этого нельзя отвернуться, оно все равно бросается в глаза… Я всегда готов уступить. Моя позиция в жизни – если кому-то это надо больше и он прямо вот готов порваться, я говорю – да, пожалуйста, иди, играй.
Афонина:
- Интересно, а в личной жизни так же?

Антипенко:
- Да везде абсолютно. Я готов уступить. Пожалуйста.
Афонина:
- Себя?
Антипенко:
- Себя – нет. Категорически.
Афонина:
- А если женщина довольно настойчива и если она показывает всеми силами, а это очень частая ситуация, я опять же возвращаюсь к офисным романам – если она начальница, а он подчиненный, или от нее что-то зависит, а он находится в зависимом положении, если она показывает, что мужчина ей интересен, вот ваши действия? Смоделируйте ситуацию. Хороша, умна, богата, продюсер, режиссер…
Антипенко:
- Не знаю, не было таких ситуаций.
Завгородняя:
- Преследует мужчину – вообще это ужасно.
Антипенко:
- Ну, меня немножко раздражает эта позиция женщины доминирующей, если честно. Но иногда это, конечно, прикольно, выражаясь современным языком, забавно наблюдать, но ввязываться по-серьезке, я думаю, что нет, — это всегда пугает. Когда женщина-охотница, это немножко настораживает. Когда женщина готова предложить все, чем она обладает, — это странно. Я все-таки человек старой закалки и как бы воспитан правильно. Ну, я так считаю… Какую бы позицию она ни занимала в обществе и каким бы начальником она ни была, она все равно остается женщиной и в какой-то момент она может проколоться. Почему женщины-начальники и президенты – это такая зыбкая субстанция…

Завгородняя:
- А вот у Маргарет Тэтчер все было в порядке с личной жизнью. Кстати, у королевы Елизаветы тоже.
Афонина:
- А у принцессы Дианы нет.
Завгородняя:
- Ну, там она из золушек принцесса – это по другому называется.
Антипенко:
- Это все, конечно, индивидуально. Но, я так думаю, что в большинстве случаев, если брать в процентном соотношении, то, конечно, процентов в 70 ничего хорошего из этого не выходит.
Афонина:
- Но это же сразу решает многие проблемы. В том числе и связанные с какой-то материальной стороной.
Антипенко:
- Ну, это позиция мужчины-жиголо, я к таким мужчинам просто не отношусь. Для меня доминирующая женщина – это в принципе неправильно. Если женщина начинает себя как-то слишком импульсивно навязывать – это начинает, как минимум, раздражать. И никакого желания, даже физического, к этой женщине у меня уже не возникает. Потому что ты начинаешь фантазировать и понимать, как это будет и что это будет. Мужчина – охотник, по своей сути. И им нужен процесс завоевания. И он необходим. Пусть даже это будет некая игра, но, так или иначе, эта стадия необходима для того, чтобы он не потерял интерес и уважение, прежде всего, к самому себе. А если женщина исключает эту стадию, все становится просто и банально, то, собственно, к этому интерес очень быстро угасает. Даже если и доходит до чего-то.
Завгородняя:
- То есть, на самом деле, правильно себя, получается, вела Людмила Прокофьевна Калугина в фильме «Служебный роман»…

Афонина:
- Ну, потому что не она к нему интерес-то проявляла, а он к ней.
Завгородняя:
- Да, он к ней клеился, хотел сделать карьерку, а потом у него аппетит пришел во время еды и он ее полюбил. В общем, одно из самых очаровательных развитий сюжета – это как вот в этом фильме, мне кажется.
Афонина:
- Служебные романы, что называется, глубинно затрагивают женщин, а физиологически – мужчин. Такое разделение, по-вашему, присутствует? Девушки все-таки в служебных романах ищут большой и чистой любви, а мужчины…
Завгородняя:
- …сексуального разнообразия.
Афонина:
- И как раз у мужчин служебный роман заканчивается гораздо раньше и безболезненнее, чем у женщин. Отстаивайте мужскую точку зрения.
Антипенко:
- Да не буду я отстаивать, и такое бывает. Думаю, что в этой жизни бывает все и, наверное, такая форма и формула превалирует в служебных романах. Хотя, как мы говорили ранее, и женщины бывают, что называется, более настойчивыми.
Завгородняя:
- То есть, столкнулся Григорий Антипенко с явлением сексуального харрасмента.
Антипенко:
- Ну, я просто это видел, наблюдал – и даже в свой адрес. Другое дело, что это ничем никогда не заканчивалось, но сам факт такого явления и такой формы поведения у женщин, я могу сказать, что да, это довольно распространенная штука сейчас.
Завгородняя:
- А я бегала, честно говоря, за мальчишками. Хотя я и не начальница, но у меня это по молодости бывало.

Афонина:
- Тогда объясните, Григорий, линию поведения мужчины, который должен, не обидев женщину, дать ей понять, что она ему, мягко говоря, не очень интересна.
Антипенко:
- А это все зависит от характера. Ну и от ситуации. Если мы не очень хотим ломать отношения и уходить с работы сразу после этого, можно найти какую-то более тактичную форму.
Афонина:
- Например?
Антипенко:
- У каждого человека и в каждой ситуации она своя.
Афонина:
- Но вы видите вот, что дама начинает чаще пытаться к вам прикасаться, оставаться с вами наедине, приглашать вас на чашечку кофе вдруг неожиданно и т.д. Вот поведение мужчины в этой ситуации какое? Что ему делать? Как дать понять, что дама ему неинтересна. Что, скрываться от нее, убегать?
Антипенко:
- Ну, наверное.
Афонина:
- А вы-то что делали?
Антипенко:
- Я всем своим видом и поведением даю понять, что это ни о чем и ни к чему. Ну, как это еще может называться? Включить дурачка, если откровенно. Ну, как бы, ты не понимаешь, что происходит. Если уж совсем прижмут тебя к стенке, ты, конечно, скажешь, что – извини…
Афонина:
- Ты героиня не моего романа?
Антипенко:
- При всех твоих замечательных качествах и достоинствах, которые безусловны. Ну, нет у меня просто ничего к тебе, а без этого, к сожалению, ничего быть не может. И все. В любом случае, честная позиция. Что и отличает настоящего мужчину – это умение рассказывать о своей позиции по-честному в какой-то момент. Ну, если прижали, во всяком случае. Чтобы уж там не доходить до абсурдных телодвижений каких-то мелких, а просто говорить – нет.
Афонина:
— Слушайте, но ведь женщины бывают не меньше охотницы, чем мужчины и это «нет» может вызвать у нее только прилив энтузиазма.
Завгородняя:
- Она подумает – ага, он скрывает свою любовь, он стесняется своих чувств.
Антипенко:
— Ну, если брать крайнюю ситуацию, когда она начальница и мы зависимы, нам жалко терять работу, то тогда уже надо выбирать, конечно, ты понимаешь, что ты с этим человеком не можешь просто работать, но ничего не попишешь – надо уходить.
Завгородняя:
- Я бы на месте мужчин говорила так – слушай, дорогая, я очень хорошо к тебе отношусь, я тебя очень люблю, но у меня алименты на первую семью забирают четверть зарплаты, вторая семья забирает вторую четверть, третья семья забирает третью и четвертая семья забирает четвертую четверть зарплаты. Если ты будешь меня содержать, я согласен. Она, наверное, откажется.
Антипенко:
- Ну, можно сказать, да… Ну, можно, конечно, придумать любые формы. Но это все зависит от человека, ты же видишь, какой человек перед тобой, насколько он вообще способен понимать тонкий мужской-женский юмор, поэтому, если можно отшутиться, так просто замечательно. А бывает так, что и не пошутишь.
Завгородняя:
- Да, сейчас такие женщины пошли…

Антипенко:
- Да они были всегда. Да и мужчины были такие всегда. Все было всегда.
Завгородняя:
— Григорий, я только что узнала, что одна моя знакомая, страстно влюбившись в мужчину, подарила ему машину и квартиру.
Афонина:
- А у нее после этого кредитов-то…
Завгородняя:
- Она накопила.
Антипенко:
- Ну, значит, могла себе позволить… Ну, это беда, к сожалению, нашего времени – начали зарабатывать и появилось ощущение, что за деньги и счастье можно купить, но это ж глупо.
Афонина:
- А вы принимаете подарки от женщин?
Антипенко:
- Какие-то мелкие и незначительные. Поклонники дарят иногда там цветы какие-то, побрякушки такие смешные. Но, слава богу, ничего такого серьезного.
Афонина:
- А если бы вдруг неожиданно под вашими окнами оказался Лексус и записка: «Григорий, это тебе. Незнакомка» и номер телефона далее прилагался бы, вы бы как отреагировали?
Антипенко:
- Ну, нет, конечно же, о чем речь? Зачем мне нужны подарки, которые будут на что-то провоцировать в дальнейшем? И человека, и меня… Зачем мне нужны эти разборки?
Завгородняя:
- Ну да, она потом припрет тебя к стенке, как же потом нет скажешь…
Антипенко:
- Да, скажет – вот, я тебе подарила, иди – отрабатывай по полной программе…

Афонина:
- А теперь на сторону мужчин переходим. А мужчина может даме такие подарки преподносить, как аванс и должна ли она такое принимать?
Антипенко:
- Да любой человек может делать все, что он хочет. Что значит – он может? Может, наверное, другое дело, что женщина, наверное, должна понимать, если она принимает такие серьезные подарки, что это не просто так и что, если уж она взяла, то определенно это какой-то намек на успешное развитие отношений.
Афонина:
- А почему, собственно? Почему нужно отрабатывать?
Антипенко:
- Потому что за все приходится платить.
Афонина:
- А почему? Человек от чистого сердца хочет сделать мне приятное…
Антипенко:
- Есть такие меценаты, альтруисты, безусловно, которые готовы и способны, но для этого хоть немножко знать человека. Он должен там побыть другом какое-то довольно продолжительное время, вы должны понимать, что от этого человека не исходит никакой опасности, он любит тебя, безусловно, но он способен это дарить абсолютно безвозмездно.
Завгородняя:
- Лен, ты как девушка из той прошлой эпохи 90-х годов, когда возникла мода на олигархов и ходила там Ксения Собчак, еще такая юная, невинная и говорила – а вот мне колечко подарил мой друг просто так – ха-ха-ха… И все всяко иронизировали на тему того, что у Ксении, возможно, не очень хорошо с поведением… А на самом деле просто были такие господа, которые делали бескорыстные подарки понравившимся девушкам, начинающимся звездам, да… Да, вот Лена мне показала кольцо, которое ей подарил поклонник просто так. А мне ничего просто так не дарят друзья…

Антипенко:
- Ну, и это к лучшему.
Афонина:
- Да? То есть, прайс на дальнейшие услуги Дарье потом не преподнесут в качестве обертки этого подарка?
Антипенко:
— Ну, некоторые, конечно, выбирают такую форму взаимоотношений, им нравится такая острота – ну, я возьму, а что дальше? – такая провокация. Но посмотрим, как далеко это зайдет.
Завгородняя:
- Да, между прочим, в этих служебных романах эти отношения «ты – мне, я – тебе», этот товарно-денежный обмен, он всегда, кстати, присутствует. Вот недаром мы на это съехали. Вот психологи говорят о том, что не заводите роман с человеком на работе, если хотите замуж или жениться. Не заводите роман с человеком, который вас сильно ниже или выше по социальному положению. Потому что, конечно, который ниже, он будет хотеть повышения по службе, он будет хотеть протекции. А тот, который выше, сможет как-то вами манипулировать…
Афонина:
- В актерской среде, конечно, все гораздо проще…
Антипенко:
- Ну, я знаю несколько таких браков, где актеры живут с костюмерами, с гримерами довольно счастливо.
Афонина:
- И они по-прежнему остаются гримерами, костюмерами, они не мелькают в фильмах?
Антипенко:
- Нет, нет, они остаются как бы на своем месте, но они живут вот как-то так, может быть, это и хорошо, я не знаю, я не углублялся подробно в эту форму взаимоотношений… Я знаю три-четыре фамилии, довольно известные – не будем сейчас о них говорить… Это уже не первые браки как бы, это уже, может быть, финальные в их жизни, но, так или иначе, они находили счастье в таком простом, незатейливом, взаимоотношении…

Афонина:
- Мы говорим о том, что женщинам негде знакомиться. А здесь ситуация обоюдно заинтересованных людей, потому что, в общем, и, как мы понимаем, людям на съемочной площадке, потому как съемки могут длиться там по 12 часов, особо негде больше находиться, и актеры, которые вынуждены в этой среде пребывать семь дней в неделю опять же по 12-14 часов, тоже, в общем, вот такие контакты и завязываются, те самые служебные романы, потому что ты света белого не видишь – то есть, такие вынужденные, что ли, отношения?
Антипенко:
- Слушайте, ну в актерской среде это вообще отдельный случай. У актеров вообще очень подвижная психика. Не буду говорить за другие профессии, не знаю. Хотя я и много где работал. Но везде – по-разному. В актерской среде, безусловно, у людей подвижная и зачастую нездоровая психика. Совсем бывает нездоровая. И когда им вдруг удается в какой-то картине встретиться с человеком, который им действительно симпатичен и с ним нужно играть любовь, то игра зачастую переходит грань игры. Совершенно незаметно. Потому что в любом случае ты погружаешься в работу. И это совершенно нормально. И, чем больше погружаешься, тем правдивее это кино выходит в результате. А если женщина красивая актриса, фактура героини, то это, извините, постельные сцены, любовь, поцелуи и прочее. И какой мужчина это будет терпеть? Вот я лично со своей мужской харизмой и представлением о женщине, ну, конечно же, не уживусь с этим. Категорически.
Завгородняя:
- Так я бы тоже не ужилась, если мой муж все время целовался бы с какой-нибудь Еленой Кориковой, не дай бог, на экране… А еще есть Екатерина Волкова… Если он с ней поцелуется еще, не дай бог, у меня вообще разрыв сердца будет.
Афонина:
- Да, ну что, о судьбе служебных романов мы сегодня говорили. Жаль, что еще одна сказка, как мы услышали, окончилась полным фиаско… С нами в студии сегодня обсуждал служебные романы актер театра и кино Григорий Антипенко. А в роли красавиц, как всегда, были мы – Дарья Завгородняя и Елена Афонина.